По горячим следам.
Легенда и развитие событий, кому интересно. В подробностях, поэтому очень, ОЧЕНЬ много букв.Легенда и развитие событий
Реджина Граут отчаянно хотела жить. Завести друзей и ходить с ними в кино или на танцы - а в прочем, куда угодно! - лишь бы не сидеть в стенах родного дома. Но отец отпускает ее разве что в магазин и прачечную, при этом напоминая, чтобы не задерживалась. Просто он очень волнуется за ее безопасность и хочет как можно больше оградить от тягот и бед окружающего мира.
Раньше она выходила к посетителям отца - угощала чаем и печеньками, - но в последнее время тот просит ее оставаться в своей комнате, если в доме есть кто-то посторонний. И девушка сидит в гордом одиночестве почти сутками напролет, вышивает, читает книги и пишет стихи о...свободе. Есть еще папина ассисентка, но о чем разговаривать с этой чужой для их семьи женщиной? А папа или работает, или спит, и поговорить с ним удается только совсем недолго. В свои редкие разговоры они могут беседовать о каких-нибудь интересных вещах (к примеру, об относительности определения нормальности человека), обсуждают какие-то книги или же отец рассказывает интересные случаи из практики. Реджина очень любит своего отца, и ценит такие моменты, ей нравится слушать его, пусть даже не всегда понятно, о чем он говорит.
Она же рассказывает ему о своих странных снах и лицах, которые иногда ей мерещатся, а затем через несколько дней появляются в новостных колонках, но Алистер Граут не придает этому значения и советует не обращать внимания: "воображение часто разыгрывается, но ведь это не значит, что человек психически нездоров или с ним что-то не так", - говорит он. И Реджина изо всех сил старается выбросить все необычное из головы, ведь отец не может ошибаться. Разве можно ему не верить?
Тоску о веселой жизни помогает скрасить общение с Мишель Брикс: случайное знакомство (и где? конечно же, в самом "предназначенном" для знакомства месте: на кладбище!) позволило юной Граут обрести своего рода старшую сестру, с которой можно погрустить, обсудить какие-то секреты или модные тенденции. К тому же Мишель - помощница продюссера, и рассказывает множество интересных историй из жизни Голливуда. А также всякий раз приглашает Реджину на очередную светсткую вечеринку, желая привести девушку в чувство и показать, как интересен и хорош мир вне родительского дома. Это так соблазнительно... Быть может?..
Вот только очень страшно огорчить любимого отца, ведь узнай он о том, куда отправилась любимая дочь, Алистер будет невероятно волноваться и наверняка приедет забрать лично, не преминув отчитать дочь. К тому же состояние отца в последнее время все больше волнует Реджину: со смерти мамы прошло уже почти два года, но отец свято верит в то, что мама жива и разговаривает с ней. И кажется комичным, что психиатру самому нужна помощь. Как бы ей хотелось...но увидеть маму теперь девушка может лишь на фотографии на надгробной плите.
А по утрам вместе с бутылками молока, девушка находит на крыльце записки и цветы. Тайный поклонник сравнивает ее с прекрасным цветком и цитирует Теннисона. Ах, как это волнующе! Кажется, это тот самый милый, но робкий фотограф Тони Паркер, приходивший однажды вместе с журналистами к отцу - за интервью. Они практически не разговаривали тогда, но, кажется, зерно симпатии зародилось в обоих. И Мишель уверена, что он обязательно будет на ближайшем мероприятии в новом кабаре. Кажется, кто-то готов потратить все сэкономленные деньги на прелестное платье?
Но...как убежать из дома? Ладно, была не была. И каким это образом ассистентка отца видела пригласительный, лежавший в личных вещах, она спросит после возвращения.
...Эффектные дамы в сногсшибательных нарядах, представительные мужчины, яркие выступления, чарующие голоса... Назначенное на завтрашний полдень свидание.
- Дорогая, но ведь даже Золушке разрешали побыть до 12, - с укором говорит Мишель.
И Реджина звонит домой, выпрашивая еще...полчаса? Ах, почему же так мало она просила? Но отец и так будет злиться, не стоит усугублять. Прелестная Бетти поддерживает юную Граут в мысли, что необходимо идти, ведь если не сдержать обещание, в следующий раз отец не будет так сговорчив. Да и будет ли тогда этот следующий раз?
Скандала не было. Отец вскользь упомянул какую-то совершенно незнакомую никому девушку Тэсс, прибежавшую в слезах в отсутствие Реджины и которую отпоили успокоительным в приемной, и сказал, что всякие там кабаре до такого вот самого доведут и ее. К тому же, не стоит огорчать и заставлять волноваться маму. А Реджина слушает, осознает свою вину, но продолжает восторженно расказывать о прекрасной музыке, об интересных и интеллигентных собеседницах, приличных посетителях и присутствии полиции. На уговоры сходить завтра вместе - тогда отец сможет самостоятельно убедиться в том, что это приличное место и не будет волноваться, так как Реджина будет рядом, но он лишь улыбается и говорит многозначительное "может быть".
Девушка как может прогоняет уныние и воспоминания о пережитом веселье. Приложилась к печатной машинке. От души так настучала ей в клавиши,
перепечатывая ради развлечения абзац Фрейда - по забавному совпадению о том, что от
удовольствий следовало бы отказаться: если бы отец в этот момент его
прочитал, снова заговорил бы о кабаре. Отец гордо резюмировал, что дочь справляется с агрегатом значительно лучше Миры.
- Может тогда выгоним эту женщину? Зачем она тебе? Я буду печатать твои документы...
А перед сном отец читает ей Кафку. Его голос обволакивает, успокаивает и усыпляет.
- Наконец-то уснула, - говорит Алистер жене.
Завтра весь день Реджина проводит в кабаре: сначала в компании Тони, затем - в компании прекрасных дам. Мишель записывает ее в желающие принять участие в кастинге, и девушке не остается ничего другого, кроме как выйти на сцену. "В конце концов, я попробую свою силы и буду знать, что это такое" - думает она.
В конце вечера она получает записку от неизвестного: "приходи в 20-00 ко входу на кладбище, если хочешь узнать кое-какие подробности о своем отце". Страшно, но...интригующе. Отец спит и проснется не раньше, чем через час, Она успеет вернуться.
- Быстро села в машину и без глупостей, - ее придерживают за плечо и запихивают в машину. На сиденье лежит черное платье.
- Я смотрю, здесь уже кого-то раздели до этого?
- Тихо, сиди и не дергайся, - платье набрасывают на голову вместо мешка, в ребра упирается пистолет.
- Вы меня правда застрелите? - господи, зачем она согласилась приехать? Была бы сейчас дома, пила чай...
- Думаешь, твоя жизнь что-то для меня значит?
- Куда вы меня везете?
- К одному человеку, пожелавшему с тобой побеседовать.
- Как вас зовут? Кто вы такие? - и сотни других вопросов...
Ее привозят в доки (неужели, те самые? Здесь же вчера произошло убийство!), ведут внутрь, а по сторонам - сварочные аппараты, тиски, инструменты, кучи странного хлама.
- Прошу прощения за некоторую театральщину, но я люблю эффектное начало, - говорит некий мужчина. выходящий из плохо освещенного угла.
Этот некто, назвавшийся Бертраном Тангом, архивариусом доков, рассказывает ей о прослойке людей, обладающих различными необычными способностями.
- Таким человеком являешься ты, и твой отец - тоже. Он должен бы начать тебя обучать, но не спешит с этим. Передай ему, что в 24-00 я жду его в кабаре.
Снова сотни новых вопросов. Слишком похоже на сказку. Почему она должна верить незнакомому человеку? С другой стороны... Может быть поэтому она видит странные сны, а отец - ее покойную мать? Но почему он утаил это от нее? Может быть она смогла бы тогда приобрести или развить способность видеть умерших? О, как же ей не хватает мамы! Почему он не сказал? Неужели нельзя верить даже собственному отцу?
Дома с самого порога она заводит с отцом разговор о своей необычной встрече, упоминая в том числе похищение. Отец в ярости. Дочь перечит ему, перебивает, требует каких-то подробностей, говоря о каких-то способностях и обучении, да к тому же явно верит незнакомому дяденьке. И требует взть ее с собой в кабаре! Где отец намерен с помощью лейтенанта Уайта прищучить этого похитителя.
- Я расскажу тебе всё, что нужно, когда ты будешь достаточно взрослой и ты будешь готова. Когда у тебя появится семья, может быть...
- Я еду с тобой в кабаре.
- Никуда ты не едешь. Мать в истерике, иди успокой ее, раз довела. А мне нужно ехать.
- И как мне это сделать?
- Ну может быть хотя бы поговори и утешь?
- Я уже два года как не могу с ней поговорить...
- Не говори ерунды, она на кухне.
Около часа Реджина бьется в истерике, сидя на кухне и лопоча в пустоту что-то о том, как ей не хватает матери, как бы хотелось ее видеть, ощущать, слышать и говорить - как отец. Пусть даже это фантазия и плод воображения - быть может, лучше фантом, чем жестокая печальная реальность. Отец этого не понимает и не поймет, потому что для него Оливия по-прежнему жива. Лечить его? Но ведь он счастлив, как можно разрушить счастье родного отца? Тогда стать такой же, чтобы видеть маму? Но как... Может быть госпожа Рамла сможет чем-то помочь? Если же нет, тогда этот странный человек из доков. И тогда они снова станут счастливой семьей, и пусть окружающие думают, что они сошли с ума - пусть. Но - счастливы.
Между попытками дозвониться в салон госпожи Рамлы звонит отец и дает Мире указание вколоть дочери успокоительное - пусть спит себе пока его нет, часа три. Но Мира, по всей видимости, сжалилась над ребенком и вколола дозу поменьше. Сама же уезжает в кабаре по просьбе мистера Граута.
Реджина просыпается в пустой квартире и сразу тянется к телефону. Тщетные попытки дозвониться до салона гадалки, не менее тщетные попытки дозвониться в кабаре - узнать, есть ли среди посетителей мистер Танг. Чудом дозвонившись и не найдя Танга, просит к телефону Мишель. Та говорит, что отца в кабаре нет. Что, если он уже едет домой? Как можно скорее бежать!
Юная Граут вбегает в кабаре, пугая при этом подругу, безумными глазами оглядывается по сторонам в поисках отца, Танга или хотя бы тех двоих, что похитили ее - вчера она видела их здесь. Не найдя первых двух находит внизу своих похитителей.
- Мы с вами имели удовольствие общаться сегодня днем. Как мне найти человека, к которому вы меня привезли?
- Мистера Танга? Никак. Он мертв. СТОП-ИГРА!Разбор полетов. Очень сумбурный и наверняка не полный______________________________________________________________________________
Разбор полетов
Игра получилась, и это чудесно. Вы проделали колоссальную - страшно представить ее настоящие размеры - работу, и не просто, а качественно. Более чем, как в плане организации, так и самой начинки. В последние две недели ежедневно хотелось прийти на мастерские (конечно же, без спросу, иначе не пустят), отобрать все, всех выгнать кушать и спать, самым наглым образом вычитать и соотнести все материалы, доделать что надо и больше не подпускать - потому что маньяки же. Но Хаген, когда я заикнулась об этом сказал просто: покусают и загрызут. Потому что не надо превращаться в бессмертных пони с пружинкой. Для этого есть я 
Мы всей семьей огребли во полной получили ровно то, на что согласились и гораздо больше - по крайней мере я точно. Игралось интересно и гладко как по теме, так и за счет со-игроков. Без тени сомнения - Вера и Тэли восхитительны, а Вере - памятник за то, что качественно и выдержала. А игнорировать живого дышащего человека оказалось куда сложнее, чем мне казалось перед игрой. Иногда очень хотелось как в фильмах - швырнуть кружкой в пустое место. чтобы она красиво прошла сквозь Веру (жаль, такое не сыграешь) и вдребезги разбилась. Ну. чтобы папа наконец осознал, что не прав.
Иногда проскакивали моменты, когда "боги ну сколько можно сидеть дома давайте куда-нибудь выйдем а можно я в окно сбегу тут не высоко?" Но их было мало и в основном это было когда "блиииин, ну почему я так рано ушла из кабаре? нужно было просить больше времени!" и другие подобные. Но ведь любящая дочь не могла сказать отцу, что явится под утро, верно? Правда, очень хотелось так и сделать или же втихаря через полчасика снова сбежать и куролесить. Но несмотря на прототипы моего персонажа, которые в фильмах с легкостью сбегали даже насовсем, мне казалось, что горячо любящая дочь так поступить не может. Поэтому в первую ночь после папиного "ата-та, плохая девочка" и нескольких абзацев Кафки на ночь спокойным выразительным голосом (сначала папочка попытался почитать Фрейда: сказал "ну нафиг" и поберег психику юного создания), я благополучно поспала часов пять. Время от времени просыпалась, совесть шкрябалась с той стороны баррикад и жалобно скулила "хозяяяйка, а может сбежим? Там же офигеть как, а у тебя тут платье...Не пропадать же ему! Все там играют, мастера старались, а я тут дрыхну."
Мистическая и психологическая составляющая нашей семьи была шедевральной. Иногда у Реджины появлялось ощущение, что может быть это она больна, а не отец, и мама на самом деле жива, а то, что девушка ходит на могилу матери - просто плод больного воображения. Потому что отец слишком уверенно и настойчиво утверждал, что мама - вот она, руку протяни. Но говорить об этом нельзя, ведь если болен на самом деле папа, то его счастье будет разрушено. Поэтому дочка терпеливо ждала и наблюдала, подумывая о способах лечения или еще чего-то, а услышав от Миры вопрос "он всегда разговаривает сам с собой?" поняла, что проблема только у папы.
Папа был великолепен в своих суждениях, разговорах и в целом. В принципе, еще перед игрой узнав, что отца будет играть Тэли, я поняла, что мне очень хорошо прилетит, а психотерапевт выйдет аккурат каким ему положено быть. Прилетело: переспорить, переубедить, уговорить, найти компромисс с папой - дохлый номер. Тэли слишком хорошо подкован (или очень хорошо создает видимость), говорит мудреные фразы (поэтому кусочек из легенды о том, что Реджина не всегда понимала речи отца отыгрывались без проблем) и слишком умело переводит всё в нужное отцу русло. Чудесная игра с привкусом противостояния собственному отцу. Но если бы мистер Танг рассказал мне при жизни, а не уже посмертно Шаваш, о том, что отец совсем не человек - отца наверняка ждал бы грандиозный скандал. Возможно - публичный, наверняка - со смачной пощечиной, потому что врываясь в кабаре в поисках Танга, Реджина была в высшей степени своей истерии и злости на отца. Вот тут бы Тангу и пришлось еще раз задуматься о ревенантах - в этот раз гораздо на большее время.
Не знаю, какое развитие сюжетной линии предполагали мастера, но Реджина искала Танга не только потому, что хотела узнать про свои сны и как-то с ними разобраться, но и по той причине, что Веру мне приходилось игнорировать. Я никак не могла смириться с мыслью о том, что мама только игротехник и никоим образом, кроме как папиной шизофренией, не может коснуться моего персонажа. Поэтому после невероятно эмоционального выяснения отношений с отцом, во время которого меня трясло как осинку под штормовым ветром, и папиного "маме плохо, иди успокаивай", я словила не менее эмоциональную истерику на кухне почти на час. Вера терпеливо сидела рядом все это время, и даже не представляю, что она чувствовала. Где-то на задворках сознания смутно помнилось, что это игра, а не реальность, но Реджина оказалась в тот момент сильнее меня самой, заставляя рыдать так, что было трудно дышать. Однозначно, это один из самых тяжелых и сильных моментов для меня во время игры. По сравнению с ним мое психическое состояние на НИИЧАВО - детский лепет.
Совершенно не вышло противостояния с Мирой. Вероятно потому, что мне сложно ненавидеть человека, который мне ничего не сделал. К тому же Мира все время пыталась понять причуды юной Граут и как-то поддержать. Хотя у нее такой персонаж и есть. Попыталась выехать на неприязнь с прочитанным пригласительным, но не получилось. В итоге в ситуации с успокоительным я согласилась его принять, чего теперь не могу себе простить: условившись с Дейкой (да, мы для этого на пару минут выпали из игры) на минут сорок волшебного сна, чтобы и Мире не влетело от Граута, и Реджина не очень много дрыхла, через полчаса после глотка абсента морфина (т.е. минут за 10 до возможности начать действовать) я натурально уснула на час. На один ...ный час, которого мне не хватило в конце. Т.е. в игровом плане можно считать, что успокоительного мне дали часа на два - почти как отец хотел.
Проснувшись, около получаса еще пыталась безуспешно дозвониться в кабаре или Рамле, и только чудом дозвонилась в Стардаст. А еще прочитала у отца на столе письмо Штрауса о некой ученице Констанции. которой урок не пошел в прок и которой Грауту разрешалось преподать урок о жестокости или знании - на выбор. Вот такое уж точно нельзя было оставить просто так - слишком запутанно и непонятно все становилось.
Подходя к кабаре я чуть не послала каких-то совершенно левых заплутавших парней, по лестнице взлетела, Мишель испугала, труп - даже не заметила (а был ли мальчик? (с) ). Хотя все вокруг почему-то посчитали, что именно труп-то и был причиной моего состояния. Наивные. Я в самом деле была невероятно зла на отца, и мне была необходима хоть какая-то информация.
В итоге сообщение о том, что Танг совсем закончился в этом мире, плюс эмоциональное состояние, плюс окончание игры и осознание того, что я не успела и ничего не узнаю... И Дин, который сразу после сообщения об убийстве Танга остановил игру, огреб по самое "не могу". Нет, я ничего не сказала и не сделала. Но лицо игрока, на котором крупными светящимися буквами написано, как сильно он тебя любит и как бы он из этой огромной любви прямо на месте тебя и придушил бы - определенно не самое приятное и желаемое для мастера зрелище. Я была зла на себя, а в итоге потом еще прилетело немного Роксолане и Иоланте. Повезло только Манфреду: он ко мне не подходил, благополучно беседуя с другими игроками. А ведь до игры я искренне высказывала надежду, что неблагодарных и недовольных игроков не будет, и в итоге сама... Мне очень стыдно, что вы огребли просто так без причины, за красивые глаза и адский труд, проделанный в высшей степени хорошо - только потому, что злилась на саму себя и не смогла сдержаться. Именно за такие моменты я и прошу бить, долго и со вкусом - чтоб не повторяла.
И непонятно было, что делать: пить или не пить. Много, долго, крепкого. Хотя был риск, что это только усугубило бы. Успокоиться смогла только на -дцатом бокале. Что ни говорите, а трудотерапия действительно помогает. Но нет, посуду я мою не поэтому.
А игрой на самом деле я довольна, от начала и до. Недовольна только собой и всё никак не прощу себе, потому что этот час мог бы, как мне кажется, дать еще больше, чем вышло без.
Все еще не могу выгрузиться: ощущение двоякости не покидает, и хотя на работу я, конечно пришла, с людьми общаюсь, работу работаю (если не дописываю в очередной заход это сочинение), но что-то не то и не так. И отец у меня упырь... как вспомню - так снова. А значит, игра для меня удалась.
После игры Молли высказалась о том, что на кастинге я была самая живая и удачная - потому что жестикулировала и меня было слышно как надо. Предположила, что я где-то занималась. Это было очень неожиданно и приятно, потому как во время игры реакция наших киношников была...хм, отсутствовала она, короче.
Аня в полнейшем восторге, строит планы на будущее и говорит, что ее жизнь никогда не будет прежней. Горжусь. А фартучки вышли ох..нные.
И не могу расстаться с перчатками: ну правда удобно, и в такую погоду - самое оно!Немного прекрасного______________________________________________________________________________
Комичное
После отчитывания сбежавшей дочери.
- Ага, а папа зол)
- Кожаные изделия и фурнитура "Папа зол" - открой для себя мир БДСМ!
Тэли вернулся вечером из пожизневого.
- Здравствуй, папа!
- Но, но! Я еще не проснулся! Все, что ты сейчас видишь - ты не видишь. Папа спит до девяти.
Реджина и Тони сидят на втором этаже и наблюдают начало кастинга.
- А если бы вампиры действительно существовали, - задумчиво говорит Реджина, - папа бы очень хорошо вписывался в них своим образом жизни.
Горбатого могила не исправит: очень хотелось как-то помочь и потому спросить у милых приятных официанток "а можно я вам посуду помою?". Держалась изо всех сил.
Сажусь в такси:
- Будьте добры, к Козыревскому кладбищу.
- Вас подождать?
- Нет, спасибо.
С таким лицом и таким веселым голосом на кладбище не ездят, поэтому шофер логично задает следующий вопрос:
- А что у вас там?
- Понимаете, у нас....эээ...тематическая вечеринка. И кладбище - это...эээ...единственное приметное место в том районе, которое могут найти все.
Сижу в машине похитителей. С платьем на голове завязанными глазами. С переднего пассажирского слышен звук внюхиваемого чего-то.
- Тони, заканчивал бы ты с порошком, - говорит "Допустим, Джо".
- Я в любой момент могу бросить.
- Бросайте сейчас, - говорю.
- Спасибо за совет, леди с комбинацией на голове.
Нет, ну я правда вам мешок подарю. Чтоб как положено.
- Хмм, эти парни уехали, хотя я просил, чтобы Вас домой отвезли, - говорит Танг в доках. - Ну да ладно, знаете, как добраться до train station?
- Нет.
- В общем, выходите отсюда. Идете вперед и упираетесь в дорогу-дорогу. Поворачиваете налево и идете до развязки. Справа - Евроопт-shop и E-city. Поворачиваете налево, переходите дорогу и садитесь на 102 или 123 bus.
- Ах, так бы и сказали, что туда, а то здесь несколько station.
- Okay, до Central train station.
Выходим утром на Октябрьскую, справа видим вот этоэто
, откуда валит пар.
- Так вот откуда вылез Шарль!
Сидим на кухне, обсуждаем и объясняем друг другу нюансы персонажей. Читаю папкину легенду, попутно пытая вопросами. Тэли нарезает мясо и собирает первый бутерброд:
- Кто хочет сырого мяса?
- Яяяя, - рванула навстречу, ну, чтобы ему не бегать. Поржали: из уст ревенанта...
Тэли: Мне кажется, я так и буду обращаться к вам, как по игре. Все мне эти Тала, Вера... - Не то.
Локи: Ну допустим, насчет статуса жены я могу возразить 
@темы:
Не те ролевые игры
-
-
19.05.2015 в 00:41А Дин уже наказан и побит.
Ты идеально влилась в роль, одна из моих любимых творений
-
-
19.05.2015 в 09:47Это не я, оно само
Немного грустно от того, что персонаж никак не мог бы завязаться с мафиозями (если только ну очень нарываться и самой напрашиваться) и прочим сбродом, но черт возьми, я знала, на что соглашаюсь =)
Отдельное спасибо именно за такого - во всех смыслах - папу =)
-
-
19.05.2015 в 10:47-
-
19.05.2015 в 12:51